Вчера к вечеру произошло перенапряжение. Я делала распечатки несколько часов, очень устала от бесконечного звучания принтера. А Лёшка обеспокоен молчанием Ткаченко. Тот, со своей политикой, совсем забросил дела издательские. А у нас уже три месяца ждут издания две оплаченные книги авторов. В итоге, немного «спустили пары». Я, правда, спокойно. Ну, а Лёшке, кажется, немного полегчало. И сегодня он меня не разбудил. Проснулась в начале одиннадцатого! Сейчас есть немного возможности сделать записи.

Интересное видение было перед засыпанием. Я, не видя своего облика, сижу за очень низеньким столом и пишу. Спина при этом прямая, но никаких неудобств в писании я не испытываю. Чем пишу — не поняла. Не пером, какая-то палочка с заострённым концом, которую я обмакиваю в плошку с чёрной жидкостью. Очень сумрачно, у столика освещение живым огнём (источник мне не виден, или я его просто «не замечаю»), увлечённая писанием. Боковым зрением в окружающей полутьме угадываю знакомые мне, пишущей, предметы, но мне «видящей» не знакомые. Пишу на том, что, видимо, называется «свитком». Пишущая — знаю и привычно не фиксирую на этом внимания. Видящая, заметила неровности краёв и поверхности, желтизну, но, не успев задуматься, что же это, фиксирую внимание на появляющемся из-под палочки тексте. Я бегло, даже очень быстро, пишу справа налево строчки арабской вязью. Пишу, отлично зная, что пишу. Видя, не понимаю ни значка. Отчётливо ощущаю ритмику написанного, понимаю, что это стихи, очень хорошие, очень мудрые стихи. И тут я, видящая, очнулась от видения с мысленным возгласом: «О, Боже, да я же по-арабски пишу!»

Потом, помолившись, я уснула. И вот, даже сейчас, я легко вспоминаю ритмику этого стихотворения, так и не зная, что же там были за слова. И, совсем баловство, захотелось что-нибудь написать справа налево. Из «Кода да Винчи» я узнала, что Леонардо да Винчи легко писал так, и многие его тексты зашифрованы именно таким, зеркальным, шрифтом. Мы в школе баловались, пробуя. Но, с тех пор я никогда даже не пыталась писать «для баловства», только слова «шиворот-навыворот», но не зеркальный текст. То же, что писала в видении, было не зеркальным текстом, а обычным арабским письмом. Больше всего меня поразила скорость написания этих крючочков, линий, мелких чёрточек, точек, загогулин… И при этом — справа налево!